Харьковские провизории «руб» Добавлено: 2014-05-23 12:25:35

Уже многие годы филателистов интересует вопрос: считать ли над­печатки «РУБ» первыми почтовыми марками Советской Украины или харьковским местным выпуском, а, может, как считал известный зна­ток марок периода гражданской войны С. А. Пархомович, «выпуск с надпечаткой «РУБ» должен быть отнесен не только к маркам Советской Украины, но и включен в число марок РСФСР»?

Уже многие годы филателистов интересует вопрос: считать ли над­печатки «РУБ» первыми почтовыми марками Советской Украины или харьковским местным выпуском, а, может, как считал известный зна­ток марок периода гражданской войны С. А. Пархомович, «выпуск с надпечаткой «РУБ» должен быть отнесен не только к маркам Советской Украины, но и включен в число марок РСФСР»?

    Первые сведения о харьковских надпечатках «РУБ» опубликованы В. Л. Сапожтшкопым в 1924—1925 гг. в журналах «Советский филате­лист» и «Советский коллекционер», номера которых стали библиогра­фической редкостью. В 1927 г. очень краткие сведения о надпечатках даны в IV выпуске каталога почтовых марок и цельных вещей Украи­ны под редакцией Ф. Г. Чучина. В иностранных каталогах «Михель», «Липсия» и других эти сведения и вовсе недостаточны.

     Несомненно, харьковские надпечатки «РУБ» — один из наиболее интересных выпусков марок первых лет Советской власти. С ним мно­гие филателисты мало знакомы, поэтому назрела необходимость более полно осветить историю и фактические данные об этом выпуске.

     Для лучшего понимания обстоятельств, связанных с данным вы­пуском, следует вспомнить организацию управления почтово-телеграфной связью в нашей стране в 1920—1921 гг. Во главе его был Народ­ный комиссариат почт и телеграфов РСФСР (Наркомпочтель).

     В Украинской Советской республике соответствующего наркомата не было, а имелся при правительстве Уполномоченный (Уполнаркомпочтель). Поэтому после освобождения от денпкинцев Харькова мест­ная администрация почт и телеграфов, возглавляемая Губернским почтово-телеграфным управлением (Губпочтслем), фактически подчиня­лась непосредственно Москве. По мере упорядочения народного хозяй­ства в республике возникла необходимость в наведении порядка и в почтовом деле. Об этом свидетельствует обнаруженный нами в архиве циркуляр, указывающий, что по телеграфному распоряжению Наркомпочтеля от 8/IX 1920 г. заведующие Губернскими почтово-телеграфными управлениями во всех отношениях подчинены Уполнаркомпочтелю. Отсюда следует, что в рассматриваемый в настоящей статье период отдельные губпочтели действовали самостоятельно, руководствуясь почти исключительно указаниями Москвы и снабжаясь    централизованно также и знаками почтовой оплаты.

     Попытки обнаружить документацию, связанную с выпуском надпе-гок «РУБ», в Харьковском областном архиве не увенчались успехом аду того, что почти все архивные документы Харьковского губпочтеввиду и Харьковской почтовой конторы утрачены.

     У одного из авторов — Е. Стефановского — сохранились копии официальных документов, полученные им в свое время от В. А. Сапожника, на основании которых явилась возможность с большей точностью становить историю выпуска этих надпечаток.

     Приближался конец гражданской войны. Страна приступила к налаживанию мирной жизни. Ленинским    декретом    с 1 января 1919 г. впервые в истории почты в нашей стране были введены    бесплатные переесылки простой почтовой корреспонденции весом до 15 г,   но   вся прочая корреспонденция продолжала оплачиваться марками. Наряду с первыми советскими почтовыми марками, выпущенными 1918 г., в обращении продолжали находиться стандартные марки дореволюционного образца. Деньги обесценивались, возникла необходимость в повышении почтовых тарифов. Постановлением Совета Народных Комиссаров, подписанным В. И. Лениным 5 марта 1920 г., предусматривалось «почтовые марки достоинством 1, 2, 3, 4, 5, 7, 10, 14, 15 I коп. увеличить стоимостью при продаже и оплате корреспонденции в 100 раз». Но на руках у населения находилось значительное количе-i марок, купленных ранее по прежней цене, а также из запасов почтовых контор, разграбленных при смене властей в годы гражданской войны

     На   рынках   старьевщики   продавали   марки   населению   листами хозяйственных нужд (оклейки окон и т. д.), а мы, тогда начинающие коллекционеры, употребляли их на наклейки. Филателистического интереса они в то время не представляли. В телеграмме завгубпочтеля Харьковской губернии от 16 февраля 1920г., адресованной заведующим почтово-телеграфными и почтовыми учреждениями Харьковской губернии, предлагалось немедленно прекратить продажу публике почтовых марок мелких достоинств от одной до 20 коп. включительно, а сами марки хранить до особого распоряжения. Марки, находящиеся у населения, должны беспрепятственно приниматься к оплате корреспонденции.

     Следующей телеграммой предписывалось выслать все указанные знаки почтовой оплаты мелких достоинств в Харьковскую почтовую контору для наложения грифа по повышенной в сто раз стоимости и при необходимости обращаться в почтовую контору о высылке марок уже с наложенным грифом. Далее указывалось об изъятии из продажи марок), 7 и 10 руб. и об отмене оплаты корреспонденции наличными деньгами с момента снабжения учреждений знаками почтовой оплаты,

     Этот документ подтверждает правильность предположения, высказанного Ф. Г. Чучиным, о том, что «поводом к созданию марок с мест­ными подпечатками является иногда буквальное толкование известного циркуляра Наркомпочтеля местными его органами о производстве пе­реоценки имеющихся таких-то достоинств почтовых марок, чтобы не допустить притока в почтовое обращение имеющихся у населения марок переоцениваемых достоинств к явной невыгоде почтового ведомства и создания условий для марочной спекуляции, или же наконец, чтобы увеличить количество недостающих достоинств наличного запаса почто­вых марок в данном учреждении» [3].

     Прямое официальное указание об осуществлении выпуска интере­сующих нас марок содержит письмо Харьковского губернского почтово-телеграфного управления от 30 марта 1920 г.: «В дополнение циркуляр­ной телеграммы от 29 марта с. г. за № 3162 предлагается Вам по полу­чении от учреждений знаков почтовой оплаты мелкого достоинства наложить на таковые гриф по повышенной в сто раз стоимости, запи­сать таковые на приход и немедленно пустить в продажу публике, а также снабдить учреждения по своему усмотрению. Для наложения грифа на знаки почтовой оплаты образуйте специальную Комиссию, пригласив в эту Комиссию представителей от Госконтроля и Наркомфина.

    Штемпелевание марок производить по усмотрению Комиссии ти­пографским способом или посредством наложения на марки особого грифа и о потребной на этот предмет сумме срочно донести в УГУБ, указав также, каким способом будет произведено штемпелевание ма­рок». Однако понадобились еще циркулярная телеграмма завгубпочте­ля т. Теликова от 13 мая, подтверждающая повышение в 100 раз стои­мости марок достоинством от 1 до 20 коп., и распоряжение от 14 мая о. выпуске и продаже населению марок по повышенной цене после их пере­оценки комиссией.

    О наложении грифа в этих документах ничего не говорится, в кас­сах почтовых контор не было марок, а жизнь требовала, чтобы их срочно пустили в продажу. Заведующий почтовой конторой 22 мая обратился в Наркомфин и Госконтроль в Харькове с просьбой коман­дировать в понедельник 24 мая представителей в Центральную почтовую контору для участия в комиссии по переоценке марок.

     Однако эта переоценка произведена не была, так как представи­тель губинспекции старший контролер Земан, прибывший на заседание 24 мая, внес свое особое мнение: «…нахожу, что таковую переоценку необходимо сделать при непременном условии наложения на эти марки грифа и лишь после этого они могут быть пущены в обращение. Эта мера необходима в целях охраны интересов казны, для пресечения возможной спекуляции со стороны частных лиц, заблаговременно за­купивших эти марки в большом количестве по номинальной стоимости. Причем, если выяснится, что переоценке подлежат только русские и деникинские марки, то достаточно будет изготовить однообразный штемпель с надписью «РУБ», если же переоценке подлежать будут и равно произвела штемпелевание их путем наложения на них грифа с надписью «РУБ». Всего подлежало перештемпелеванию и перештемпе­левано .нижеследующее количество марок общерусского образца: в 1 коп.— 16 347 шт., 2 коп. —4506 шт., 3 коп.— 23 093 шт., 5 коп.— 8731 шт., 10 коп. — 26 256 шт., 15 коп. — 32 845 шт. и 20 коп. — 7075 шт. Всего на сумму 10 350 руб. 28 коп.».

     Количество марок, имевшихся в наличии в Харьковской почтовой конторе и подвергнутых перештемпелеванию (118 853 шт.), было явно недостаточным для удовлетворения потребности в них для оплаты поч­товой корреспонденции, поэтому уже в июле в контору поступили 4 по­сылки из марочной экспедиции Народного комиссариата почт и теле­графов РСФСР (из Пензы) со знаками почтовой оплаты. Количество поступивших марок следующее: 2, 3 и 5-копеечных по 200 000 штук, 15 и 20-копеечные и по 3 руб. 50 коп. по 100 000 шт.

     На сопроводительном письме (от 8 июля 1920 г.) имеется резолю­ция заведующего почтовой конторы (завпоконта) т. Ермакова: «Назна­чить комиссию для перепечатывания марок. 9.VIII—20 г.». Эти марки в количестве 800 000 шт. (кроме марок в 3 руб. 50 коп.) должны были быть переоценены путем наложения грифа, однако об этом соответст­вующих документов в деле нет.

     Объем корреспонденции по мере налаживания расстроенного гражданской войной народного хозяйства непрерывно возрастал, бумаж­ные денежные знаки обесценивались, вследствие чего потребовался выпуск марок в значительно большем количестве, что поставило Харь­ковскую почтовую контору в затруднительное положение, так как ра­ботники не справлялись с работой по надпечатыванию марок. В резуль­тате этого появилось письмо завпоконта т. Ермакова завгубпочтелю. В нем говорится, что из марочной экспедиции из Пензы почтовой кон­торой было получено знаков почтовой оплаты различного достоинства сначала на 5850 000 руб., а затем вторично на 3 800 000 руб. для наложения на них грифа о повышении их цены в 100 раз. Однако, учиты­вая, что перештемпелевание большого количества марок за неимением свободных работников крайне затруднено и что нигде в России повы­шение стоимости марок в 100 раз посредством наложения грифа не практикуется. Автор письма просит распоряжения об отмене наложения грифа на марки и разрешения снабжать учреждения марками без на­ложения грифа.

В ответ на это письмо в Харьковскую почтовую контору поступило письмо из Харьковского губернского почтово-телеграфного управления от 19 сентября 1920 г., в котором говорится: «Разрешается Вам на марки, полученные из марочной экспедиции, грифа не накладывать и снабжать учреждения марками без наложения грифа».

     Марки эти продавались во всех 236 почтовых конторах бывшей Харьковской губернии и, следовательно, могут встречаться погашенные штемпелями всех этих контор. Попадаются также штемпеля контор из ближайших губерний РСФСР, очевидно, на марках, случайно завезен­ных туда гражданами при переездах, в том числе и филателистами. В частности, в Харькове тогда имелось всего семь почтово-телеграфных контор, причем распоряжением губпочтеля от 28/VI 1920 г. контора № 1 была закрыта и все операции ее перенесены в Харьковскую цен­тральную почтовую контору.

     С повышением почтовых тарифов стала резко возрастать потреб­ность в почтовых марках и для учреждений, о чем свидетельствует два любопытных документа (письма отдела связи Харьковского губисполкома и Харьковского губпочтеля от 27 и 29 сентября 1920 г.), в кото­рых говорится о необходимости увеличения аванса знаков почтовой оплаты, предоставляемого учреждениям, до 150 руб. и гербовых марок до 25 руб.

     Может возникнуть вопрос: почему же при таких больших тиражах эти марки сейчас встречаются довольно редко? Дело в том, что много их утрачено на служебной корреспонденции и особенно на бланках пе­реводов и сопроводительных адресах к посылкам, поступавших в Контрольную палату и там уничтожавшихся путем пробивки компостером или другими способами. Часть таких бланков попала в руки коллек­ционеров, однако в большинстве случаев сохранились только те экзем­пляры, которые случайно остались неаннулированными.

Учет надпечатанных марок велся почтовой конторой только по их номиналу, поэтому и определить количество надпечатанных марок по филателистическим признакам (с зубцами и без зубцов, надпечатка вверх и вниз, марки е надпечаткой «трезубец») не является возможным. Ни в одном архивном документе подобной детализации не обнаружено.

     В. А. Сапожников, однако, утверждает, что 22 сентября 1920 г. был сделан еще один, третий выпуск этих надпечаток. При этом он ссылается на акт № 13580 от 22/IX 1920 г., в котором говорится о спи­сании и заприходованию по увеличенной в 100 раз цене марок на сум­му 420 руб. 28 коп. — 42 028 руб.

    «1920 г. 22 сентября настоящий акт составлен в Харьковской Цен­тральной Почтовой Конторе на основании распоряжения Губ. П. Т. Управления от 31 марта 1920 г. № 5769 в том, что на марки мелкого достоинства должен быть наложен гриф по повышенной в 100 раз стоимости, почему постановили имеющиеся на лицо знаки почтовой оплаты 1 коп. — 1010 шт. 2 коп. — 1447 шт. 3 коп. — 5863 шт. 15 коп. — 769 шт. и 20 коп. — 450 шт., а всего на сумму 420 руб. 28 коп. вывести в расход и записать их вновь на приход по повышенной стоимости, а именно: 1 руб.— 1010 шт., 2 руб. — 1447 шт., 3 руб. — 5863 шт., 15 руб. — 769 шт. и 20 руб. — 450 шт., всего на сумму 42 028 руб., ка­ковую сумму и постановили записать на приход по книгам прихода и расхода знаков почтовой оплаты».

     Как видно из акта, на марки должен был быть наложен гриф, но ни слова не сказано о том, что он действительно был наложен.

     В. А. Сапожников также утверждает, что надпечатки были сдела­ны и на марках с надпечаткой «трезубец», которые продолжали по­ступать от почтовых контор в течение нескольких месяцев и без грифа их нельзя было пускать в продажу.

     Эти сведения не подтверждаются ни располагаемыми нами, ни ци­тируемыми самим В. А. Сапожниковым документами. Завконт т. Ерма­ков 14 сентября письмом № 132256, упоминавшемся ранее, просит раз­решить не налагать грифа на поступившие из Пензы марки. 19 сентября письмом № 36993 Харьковское губернское почтово-телеграфное управ­ление разрешило грифы не накладывать.

     Таким образом, акт от 22 сентября за № 13580 свидетельствует только о бухгалтерской операции списания этих марок и оприходовании их вновь по стократной надбавке цены.

     Также не подтверждается документально приводимый им подроб­ный перечень всех надпечатанных марок с подразделением на зубцовые и беззубцовые и по типам украинских гербов   такой учет, как указа­но выше, не велся Харьковской почтовой конторой.

     Ни одного письма с созданными Сапожниковым редкостями ни в то время, ни позже нам не приходилось видеть.

     Бросается в глаза также несоответствие приводимых В. А. Сапожниковым данных по I выпуску с данными, имеющимися в акте.

     Как видно по приводимым сведениям о количестве надпечатанных марок, эти данные не сходятся по четырем номиналам: в 1, 3, 15 и 20 коп. Не совпадают с текстом акта от 22/IX 1920 г. также некоторые цифры по III выпуску.

     В этой связи интересно отметить, что приведенная в каталоге Ф. Г. Чучина «Украина» (вып. IV) составленная при участии В. А. Сапожникова расценка этих марок грешит несоответствием с их действи­тельной редкостью: разновидности, встречающиеся часто, расценены высоко, а на некоторые разновидности расценка явно занижена (и как раз на эти разновидности В. А. Сапожниковым указаны завышенные данные о тираже).

     Ниже мы воспроизводим для сравнения сводку В. А. Сапожникова по количеству надпечатанных марок по выпускам. Эти сведения, хотя и правдоподобны в общем, все же не могут рассматриваться как офи­циальные.

     Были изготовлены грифы трех типов полосками по 5 шт. в горизон­тальном ряду.

     Применялся ручной гриф потому, что часть марок поступала не целыми листами, а частями листов и даже одиночными экземплярами. Это делало невозможным надпечатку в типографии.

     Грифы были латунные по 5 шт. в ряду, переделанные из грифов, которыми в 1918 г. надпечатывался «трезуб». Они были приведены в негодность в 1921 г. путем надпиливания и затем переданы по акту 27/ХП   1923 г. Украинскому отделу филателии, который переслал их в Москву СФА (Советской филателистической ассоциации). Краска применялась черная, матовая (почтовая, штемпельная). Количество штук, надпечатанных каждым типом штемпеля, естественно, тоже не поддается учету.

     Как правило, все марки одного листа имели надпечатку, направ­ленную в одну сторону — вверх или вниз. Исключение составляет мар­ка с грифом «Киев II» без зубцов с надпечаткой вниз, которая извест­на лишь в единичных экземплярах. Очевидно, один или несколько раз гриф был наложен в перевернутом виде.

     Разновидностей по типам грифов насчитывается 25 (5 грифов по 5 штемпелей). Одна и та же разновидность марок встречается с раз­ными типами грифов. Надпечатка «Вниз» составляет около 30% всего тиража. Редки надпечатки на марках с «трезубцем», так как общее количество этих марок невелико.

     В 20-х гг. встречались фальсификаты этих надпечаток, изготовлен­ные в Новочеркасске и частично в Харькове, сделанные не только чер­ной, но и фиолетовой краской, притом и на марках, не подвергавшихся перепечатке вследствие их отсутствия в почтовых конторах, — 4 коп., 10 коп. на 7-коп. и на марках романовского юбилейного выпуска, а также фальсификаты писем, якобы прошедших почту.

     Можно сделать следующие выводы о третьем выпуске харьковских надпечаток «РУБ».

     Надпечатки были произведены по инициативе Харьковского губпочтеля по указанию из Москвы от 29 марта 1920 г.

     Только в конце мая 1920 г. этим вопросом занялась Харьковская центральная почтовая контора и, опираясь на особое мнение старшего контролёра Земана, произвела (в июне) наложение грифа.

     Второй выпуск (в августе) также не вызывает особых сомнений, так как подтверждается наличием большого числа марок, прошедших почту.

     Упоминаемый В. А. Сапожниковым третий выпуск нельзя рассмат­ривать как законный, так как он был осуществлен после официального

разрешения Губпочтеля от 19/IX 1920 г. «не производить надпечатывания», а акт, на который ссылается В. А. Сапожников, датированный тремя днями позднее, не что иное, как документ для бухгалтерских записей.

      Наличие надпечаток «РУБ» на марках, имевших надпечатку «тре­зубца», «Киев II и III» и «Екатеринослав», не является чем-то неожи­данным, так как они поступили в Харьков из Киева и Екатеринослава при эвакуации государственного имущества во время военных действий в 1918—1919 гг.

1. Сапожников В. А. Харьковский выпуск надпечаток «РУБ» (история и описание). М.: Советский филателист, 1924, № 7(23), с. 11—13; № 8(24), с. 16, 17; № 9(25), с. 5—7;    № 10(26), с. 6—9;    № 11—12 (27—28), с. 14—17; М.: Советский кол­лекционер, 1925, № 4(32), с. 2—6.